Анатолий Шафранский: «Я не мог смотреть, как этих детей кладут в деревяшки»

В начале сентября на базе 1-й отдельной танковой бригады, которая дислоцируется в Гончаровском Черниговской области, появилось еще одно новое подразделение – отдельный бронетанковый батальон. Оказалось, что с новобранцами тесно сотрудничают продавцы Центрального рынка и волонтеры города.

Они-то нам и рассказали, что держат связь с танкистами через очаровательнейшего мужчину – Анатолия Шафранского, сержанта, командира отделения по ремонту бронетехники.

Анатолий Павлович на сегодня самый старший по возрасту из бойцов, с чьей-то легкой руки в батальоне его окрестили Батей.

Уникальная история о том, почему пенсионер оказался в числе бойцов, еще раз доказывает, что для патриотизма и выполнения своего гражданского долга возраст абсолютно не помеха.

От замдекана – до командира отделения

Первое впечатление – самое сильное. Смотришь на Анатолия Павловича – вроде бы далеко уже не мальчик, но глаза еще молодые, озорные, полны жизни.

Пять минут общения – и ты уже понимаешь, что он из той категории людей, которые никогда не будут плыть по течению. Такие люди – хозяева своей судьбы, и они точно знают, где и в каком направлении будут двигаться дальше.

Вполне возможно, что свою лепту внес и аналитический склад ума нашего гостя. Ведь многие годы, с 1986 по 2009-й, Анатолий Павлович отдал Киевскому национальному университету им. Т. Г. Шевченко, где последние 17 лет был на мехмате заместителем декана по общим вопросам, начальником корпуса.

А далее – новый поворот: жизнь делает из Шафранского театрала. После мехмата он работает главным инженером в Киевском академическом театре юного зрителя. Сейчас – на пенсии. Живет под Киевом, у него 40 соток земли...

Но в начале осени пенсионер оставил дом и участок и ушел добровольцем в отдельный бронетанковый батальон. Сейчас возглавляет отделение по ремонту бронетехники. Он настолько живет проблемами коллектива, что в дальнейшем его монологе все чаще звучит местоимение «мы»...

– 5 сентября мы были призваны из Киево-Святошинского района. Теперь готовим «железку» и готовимся к отправке туда. Два батальона отсюда уже ушло в зону АТО. Первый батальон ушел с новыми танками. Второй шел – выбрали из того, что было.

А теперь из того, что осталось, пытаемся сделать конфетку. Мороки много: делаем обкатку – она не проходит, снова все возвращаем и подшаманиваем, – рассказывает Анатолий Шафранский.

– У нас три роты, на каждую приходится по 10 танков. В основном запчасти поступают из Харькова. Ремонтируем технику за счет волонтерской помощи. Что можем – ищем по бывшим совхозам. Форму дали нам натовскую. Бронежилеты есть. Мы проверяем их на стрельбах. Об остальном – промолчу… Спасибо, люди помогают…

Но самое главное и самое сложное – подготовка людей, делает акцент Шафранский. В батальоне все же в основном гражданские, из них примерно процентов 30 составляют добровольцы.

Остальные – из тех, кто прошел срочную службу. Есть афганцы, «иракцы», кадровые военные. В основном все общаются на суржике.

Мужики пришли из-под Киевской, Житомирской, Львовской областей. Есть один из Севастополя и даже крымский татарин. Но Натан – настоящий украинский патриот! Как только начались все эти волнения в Крыму, он переехал на материк.

Штирлиц, а вас я попрошу остаться...

Министерство обороны заявило о том, что добровольцев в зону АТО будут брать в возрасте до 60 лет. Но Шафранскому – за... Как такое могло случиться – прошляпили, недосмотрели?

Анатолий Павлович при мне молча вытянул из нагрудного кармана старую пожелтевшую фотографию. На ней в кругу своих боевых товарищей возле танка запечатлен его отец, командир Павел Шафранский.

На обратной стороне надпись, сделанная еще чернилами: «29 октября 41 года. После выполнения боевого задания. Фото для газеты». Этой фотографии – 73 года.

– Когда-то мой отец сражался за то, чтобы мы жили мирно. И сегодня мой гражданский долг – защитить детей и женщин. Я жене так и сказал: «Люда, ну не могу я смотреть, как этих детей кладут в деревяшки!» – таково объяснение Батиного поступка.

– Я шел без повестки. Явился в военкомат, показал все свои документы и сказал, что хочу пойти как доброволец в зону АТО. Меня сначала отправили под Киев. Там стоит часть, охраняющая аэродром, я хотел туда встрять механиком.

Но мне пояснили, что они не участвуют в АТО, и дали понять, что, даже если меня и примут, Министерство обороны все равно в зону боевых действий не пропустит. Там призыв до шестидесяти.

Я три раза ездил в военкомат. Пояснил им уже все, что мог. В итоге меня там успокоили: «Павлович, в первых числах сентября будут набирать всех добровольцев!»

Не соврали, перезвонили и сказали, что 5 сентября утром – с вещами. В военкомате подполковник построил нас всех в два ряда и говорит: «Ребята, вы знаете, куда вы идете. Так что, может быть, кто не готов – шаг вперед!»

Естественно, не было ни одного, кто бы дрогнул. Ну, думаю, проскочил ты, Шампанский, так меня в школе звали! А тут, на тебе, опять напряг! Всех распустили, а меня комбат оставил. Посмотрел и говорит: «А вы – к доктору!»

Прихожу я к доктору, тот уперся рогом и не дает мне разрешения. Говорит, мол, я вижу, что у вас запредельный возраст, поэтому не могу пропустить. Расстроился я, уже думал и сумку забирать, но говорю: «Дайте хотя бы слово сказать!» Он: «Пожалуйста!»

Я ему и сказал по-нашему: «Я на печі родився, у лісі живу, людина свійська. За останні роки я перебив близько одинадцяти тисяч поросят. І давай, синок, або на руках, або так – поборемось. Якщо ти мене положиш, я візьму сумку та й піду до автобуса».

Он опешил! Молча отдал военный билет. Вот так я и пошел служить.

Отец должен быть у человека один

Люди, которые знакомы с Шафранским, говорят, что прозвище Батя он заслужил не за седые виски, а за человеческую мудрость, житейский опыт и умение просто, по-отцовски протянуть руку помощи.

– Словцо – это одно. А личный пример – это самое лучшее. Вот обращается ко мне один, ну пацан совсем, ему всего 21 год, и говорит: «Бать, мужики здесь рассказывают, что их обеспечивали из сельских советов всем необходимым: есть и каски, и броники, и берцы… А моя мама пошла в сельский совет – ейответили: «Когда уже поедет в зону АТО твой сын, тогда уже и перешлют».

Я ему и говорю: «А ну-ка, сынок, набери мне этого умного! Я с ним поговорю...» Смотрю – стоит, жмется. Оказывается, у него только пятнадцать копеек на счету. Дал свой телефон, набрали – не берет трубку.

Потом мне этот сельский голова перезвонил, представился, а я ему в ответ: «Временно мобилизованный сержант Шафранский Анатолий Павлович!» И задаю вопрос по существу: «Почему не обеспечили добровольца всем необходимым?» Далее спокойно довожу до сведения: «Если вы на протяжении двух дней этого не сделаете, я буду звонить в район или военкомат!»

Голова, видимо, оказался с головой, попросил передать трубку своему земляку. Смотрю, парень наш повеселел, говорит, что через два дня все привезут. Более того, голова сказал, чтобы родители написали заявление на материальную помощь…

Через какое-то время этот голова сельсовета снова звонит мне и спрашивает: «А кто вам дал право со мной так разговаривать?» Я ему ответил, передаю дословно: «Господь Бог, Министерство обороны и моя человеческая порядочность. А вы будьте здоровы и молитесь за нас!»

К чему я это говорю: всегда нужно оставаться человеком. В жизни не всегда приходится поступать так, как велит инструкция.

Потом приехала мать этого мальчика со свахой. Плачут, лезут обниматься, кличут меня «отец родной». Я им ответил: «Не-не-не, девчата, отец должен быть один. А я для всех одинаково – Батя!»

«Рыбак рыбака узнает издалека»

Волонтеры рассказывают, что командир отдельного бронетанкового батальона – толковейший мужик, но ему всего 30 лет. У него есть военный опыт – а вот житейского еще не хватает. Кто подскажет? Ну конечно Батя!

– Вот сегодня подменка есть в батальоне, ветошь, в лесхозе на 15 кубов заказано досок.

Это чтобы, когда мы туда поедем, поставить хотя бы какие-то щиты и сделать блиндаж, топчаны. Ну не класть же детей на сырую землю в те плащ-палатки или спальные мешки!

А перед этим, – рассказывает Анатолий Шафранский, – комбат мне говорит: «Я вот «удочку» забросил...» Я ему отвечаю: «Хорошо, понял, тоже рыбалку люблю, поеду в Чернигов ­ чего-нибудь раздобуду…».

Приехал, а у меня всего 200 гривен. Стою и думаю: «Ну что я в том секонд-хенде куплю для отделения?» Пошел в администрацию – авось помогут. Но там закрыто, еще рано было.

Я на рынок, вижу – стоит мужик. Подошел, давай спрашивать. Он говорит: «Давай я тебя подведу к кому нужно». Девчата подсуетились: нам сколько ветоши, подменки дали, гвоздей купили…

И несмотря на то, что хорошие торбы такие получились, у меня еще список – непочатый край! А тут ребята на рынке мне говорят: «Толя, ты знаешь, пришла женщина, пенсионерка, инвалид второй группы. Принесла 800 гривен, всю свою пенсию, «чтобы только они нас защищали…»

Вот так непросто, порой по крупицам собирает все необходимое для армии Анатолий Шафранский. Но он не жалуется...

Когда верстался номер

6 октября мы связались с Анатолием Павловичем. Он сообщил, что отправка батальона планируется к концу месяца. Матерям, женам, сестрам, невестам командир отделения по ремонту бронетехники попросил передать, что у них все хорошо: офицеры и солдаты едят из одного котла, все наедаются, потому что кормят сытно и вкусно.

– Вот недавно нам привезли передачу. Там чай, крупы, свитера… Но все это мелочи жизни! Больше всего радуют вести из дома. В этот раз было три ящика писем – дети из Вишневого прислали рисунки. А еще афганцы прислали наставления, как себя вести в зоне АТО. Мы это читали как азбуку.Так что – пишите!

Напоминаем, а для тех, кто не в курсе, рассказываем: газета «Черниговские новости: семь дней» взяла на себя функции полевой почты. Каждое теплое слово мы готовы опубликовать на страницах нашего издания и доставить его адресату. А сейчас для воинов АТО публикуем стихотворение нашей читательницы, которая не понаслышке знает, что такое война.